клоунесса тоже может быть баронессой
братик хейджи умен. даже слишком. он сразу догадался о личности семилетнего мальчика. и с ним старшеклассник, запертый в цепях маленького тела, отдыхает: ему можно не притворяться, можно открыто обсуждать детали дела, не боясь разоблачения. только приходится следить за словами сверстника, а то тот слишком часто называет его настоящей фамилией, что заставляет криво ухмыляться и придумывать подходящую игру слов. но хаттори вспыльчив, когда дело принимает опасный поворот, это его черта характера не слишком вяжется с базовыми хладнокровными чертами детективов. но это вызывает уважение, потому что человечность должна быть у каждого нормального человека, доброго и отзывчивого. шиничи правда рад, что у него появился такой союзник. иногда даже хочется назвать его другом. но одно из расследований вышло тяжелым: жестоко убили одну знакомую хаттори из токио. да, они не были слишком хорошо знакомы, но кансаец завелся ни на шутку, при этом конан выступал скорее в качестве самого разумного человека в их дуэте. он не давал подростку забывать о еде и сне, успокаивал как мог. и вот, когда они пошли по горячим следам врага, эдогава чувствовал лишь тягучее напряжение, адреналин медленно подступал. он был в нетерпении, ведь после поимки хейджи наконец сможет успокоиться. но один неверный шаг и вот они уже вступают в открытую схватку с убийцей. он слишком кровожаден, а хаттори слишком вспыльчив, поэтому если бы не вовремя подоспевший кудо, то не миновать подростку удара в ногу. вместо него пострадал конан: убийца схватил того за горло, бросил на пол и ударил носком тяжелого ботинка. больно. черт. чертов мудак, кто ж так бьет детей? горло с трудом пропускало воздух каких-то пару секунд, за которые эдогава как-то пришел в себя и смог вскочить, чтобы увидеть, как хаттори пытается погнаться за преступником. нет, нельзя. не зная как, но конан оказывается за спиной детектива и с силой тянет назад. все хорошо, я повесил на него жучок. теперь он никуда не денется. тело ноет, а руки крепко держат его за рубашку. вскоре они уже оказываются почти около полицейского пункта, где происходит общий сбор. там все нервничают и отдают бесполезные приказы. но важно не это. ярость бурлит в детективе с востока, клокочет внутри. какого черта ты меня остановил? он был бы уже у нас в лапах! но он был неправ, этот противник слишком силен для них, его нужно доверить полиции. а им самим нужно отдохнуть. еле волоча ноги, кудо ответил, что это уже не забота хаттори. нужно просто сообщить координаты и всё. он понимает его чувства, но нельзя принимать таких необдуманных решений. внезапно щеку обожгло, а взгляд хейджи впился в него, словно острый нож. ты прекратишь или нет? кто вообще станет слушать ребенка? хватит со мной так обращаться, я знаю, что делаю! конана словно пронзило. он так и остался стоять с повернутой вбок от силы удара головой. что-то горячее текло по подбородку, но.. кудо! прости, я не.. его сбивчивые извинения летели мимо воспаленного от недосыпа сознания. да, конан и правда всего лишь маленький мальчик, он не достоин быть услышанным. дрожащими детскими пальчиками он снял очки. протянул их старшекласснику, который уже опустился на колени рядом, бормоча что-то о разбитом носе и протягивая платок. но эдогаве было плевать на раны, плевать на кровь, плевать на свое состояние. но кажется именно в этот момент к хаттори вернулась необходимая концентрация, он выпустил пар на первом попавшемся человеке и теперь сожалеет. дальше без меня. как разберешься, поедем к ран ужинать. но хаттори упорствовал, не хотел оставлять мальчика одного, в ведь в голубых глазах что-то потухло. это он виноват, что сказал не подумав. он ведь действительно.. я буду около машины детектива сато, не перепутаешь. конан обошел хейджи и быстро устремился в сторону полицейского оцепления. ноги подводили, но он сцепил зубы и перешел на бег. лицо жгло, но не от удара, а от стыда за то, что не может сдержать разочарования, которое встало поперек горла и мешало дышать. за спиной раздался оклик от хаттори, но конан скрылся за машинами. старшеклассник хотел было пойти за ним, но его тут же обступили детективы и инспектор, которые все ждали от них новостей. они не заметили конана, даже не обратили внимание на его отсутствие, их волновала лишь поимка преступника. ноги все же подкосились и он упал, едва добежав до ближайшего переулка. все же ждать у машины сато было бы странно, ведь совсем скоро всё полицейское оцепление поедет на задержание преступника. сглупил. дал осечку. а все из-за каких-то там слов. конан прижался к холодной стене, его пробрала дрожь, кажется, теперь и колени в крови. он облизнул губы, почувствовал металический привкус и попытался пальцами утереть кровь. больно. руками нащупал в кармане платок и прижал к носу. больно. кровь не останавливалась. даже на куртке осталась пара капель. черт, и как теперь оправдываться перед ран? ран.. она ведь и так вечно беспокоится о нём, и чем он отплачивает? снова беспомощно сидит, сжавшись, в крови. одна сторона платка пропиталась, мальчик судорожно сложил по другому и снова приложил. ребра снова заныли. одна лишь надежда осталась: что хаттори быстро поймает убийцу и вернется за ним. даже не смотря на сказанное, кудо готов принять извинения, если тот поможет ему залататься и сменить одежду. поможет снова оправдаться перед ран. снова и снова. ну почему? почему он так сказал? ведь.. шиничи искренне пытался помочь, смягчить удар. и вот что получил взамен. завыли сирены патрульных машин, разревелись моторы и вскоре все стихло. кровь почти прошла. а вот дрожь нет. конан попытался плотнее запахнуться в куртку, но лишь потревожил ребра. все же ему пришлось в спешке покидать квартиру, схватил куртку не по сезону. шмыгнув носом, он попытался подняться с асфальта, пальцы цеплялись за холодный кирпич, но ноги совсем отказали. телефон тоже приказал долго жить: разрядился и больше не включается. второй телефон благополучно забыт дома. лучше ситуации не придумать. он аккуратно дотронулся самыми кончиками пальцев до левой щеки, она была горячей и слегка опухшей. а хаттори и не собирался сдерживаться, хорошо еще, что не зарядил под дых. иначе бы детское тело прям там бы и свалилось. бесполезное и слабое. лицо снова обдало жаром, но кудо запретил себе плакать. не сейчас, только не так, он сможет продержаться, совсем скоро хаттори вернется и не хотелось бы, чтобы он нашел его в таком состоянии. мальчик сосредоточился на дыхании: вдох носом, выдох ртом, вдох.. вспышка боли в ребрах сбила его и эдогава задержал дыхание. переулок редко освещал свет фар от проезжающих мимо машин, но никто не замечал семилетнего паренька, прижавшегося к стене, вздрагивающего от крови, что снова пошла носом. конан с силой зажмурился, чтобы согнать сонливость, от боли хотелось отключиться, но он не мог позволить себе такой слабости. капля за каплей кровь капала на джинсы, их и так уже не спасти с такими то дырами на коленях. и о чем шиничи только думал, убегая от хаттори. какая разница, воспринимает ли он его как напарника или как через чур умного ребенка? хотя, судя по позорному побегу, кудо и есть ребенок. и всегда им был. время ускользало от маленького детектива, он ведь не знает, во сколько уехали полицейские с кансайцем. сейчас было уже за полночь. сил совсем не было. огни машин становились все реже, а глаза закрывались все сильнее. кровь прекратилась, конан утер лицо рукавом куртки, слыша очередной гул от машины. внезапно звук поутих, остановившись перед переулком, вне поля зрения мальчика. послышался звук открываемой и закрываемой двери, машина осталась на месте. послышались приближающиеся шаги. кудо! где ты? эй, кудо! чертов хаттори, вечность будто прошла. конан в порыве облегчения резко вскочил на ноги, будто у него не кончались силы, открыл было рот, чтобы отозваться, но из груди вырвался лишь полный боли всхлип. ребра молили о пощаде, но мальчик изо всех сил вцепился в стену и медленно двинулся ближе к дороге, к свету. на тротуаре высился хаттори, взлохмаченный и жутко обеспокоенный, озирался по сторонам, стоя к эдогаве спиной. да здесь я. тот тут же обернулся и молниеносно подлетел к пареньку, который споткнулся, оказавшись без опоры. теплые руки детектива-старшеклассника поддержали конана, не давая упасть, в ответ на неожиданное тепло детское тело невольно вздрогнуло. прости-пожалуйста-прости-поиски-слегка-задержались-он-оказался-куда-изворотливее-чем-мы-предполагали затараторил хейджи, вглядываясь в бледное лицо мальчишки. у него сжалось сердце: за те два часа, что его не было, у маленького кудо под глазами обнаружились явные круги, на щеке все еще был след от удара, на куртке и джинсах кровь, колени разбиты, а сам он весь сотрясается, явно нетвердо держась на ногах. и во всем этом виноват хаттори. ну почему он не заметил раньше? почему не прислушался к нему сразу, тогда бы преступник и пальцем бы его не тронул. кудо слабо улыбнулся, хватаясь за его кофту в поисках равновесия. я знал, что ты справишься. поедем ка в больницу, а? я что-то совсем захворал. слишком энергично кивнув, хаттори как можно аккуратнее подхватил кудо на руки, усадив так, чтобы одна рука осталась свободной. мальчик беспомощно вцепился в плечо кансайца, будто это единственное, что может удержать его в сознании. чувствуя левой стороной прерывистое поверхностное дыхание ребенка и дрожь его тела, хейджи скользнул в оставленное неподалеку такси. уже через десять минут они были в ближайшей больнице. за всю дорогу шиничи не произнес ни слова, полностью сосредоточившись на том, чтобы остаться в сознании, потому что тепло тела друга чувствовалось даже сквозь два слоя одежды. медсестры тут же утащили конана в кабинет. тот все запомнил, как в тумане: бормотание женщин, запах антисептика, собственное шипение и скулеж от боли, бинты на ребрах, укол чего-то, что заставило тело стать ватным. на нем оставили лишь джинсы с футболкой, куртка моментально куда-то исчезла ещё при входе в кабинет. а потом в поле зрения появилось престарелое лицо дежурного врача. по крайней мере, так сообщал бейдж на халате. он внимательно вглядывался в глаза мальчика. как ты получил такие повреждения? упал с лестницы, когда бежал на вокзал. я могу уверенно сказать, что по щеке тебя именно ударили, это не то, что можно получить, ударившись об землю. по дороге домой я хотел попросить помощи у мужчины, но он оттолкнул меня. так, ладно. а с тем парнем вы знакомы? да, он нашел меня по дороге, потому что я не отвечал на звонки. хорошо, тогда мы хотели бы.. я тут не останусь. но ты должен сказать свое имя, мы позвоним твоим родственникам и скажем, что тебе лучше остаться в больнице на ночь. взгляд скользнул по видимому за столом телосложению престарелого врача, слишком крупному, чтобы прытко бежать. за дверью должен ошиваться хаттори, он наверняка уже все разузнал от медсестер и теперь стоит в ожидании кудо. конан аккуратно болтнул ногами и сжал кулаки, действие лекарства ещё не полностью прошло, но быстро выбежать за дверь он вполне в состоянии. врач вообще ничего подобного не ожидал от маленького ребенка: спустя пару секунд после слов о родственниках, тот буквально взлетел со стула, ловко в прыжке открыл дверь и вывалился в коридор. хаттори! кудо! и вот когда врач наконец выкатился из-за стола, старшеклассника и младшеклассника и след простыл. уже на улице в ближайшем парке под фонарем хейджи поставил конана на землю, снял куртку и завернул в неё друга. ты уверен, что не хочешь остаться в больнице? кудо на секунду прикрыл глаза и уткнулся носом в ворот, наслаждаясь теплом одежды. нас вообще-то ран ждет, сказала, что не ляжет, пока мы не вернемся. хаттори без лишних слов поднял кудо, снова усадив на руку. и не делай такое лицо, простил я уже тебя. напарники мы или кто?